© Фото предоставлено Денисом Каракозом
Подводя итоги 2025 года, «Бизнес Журнал.Урал» по традиции представляет обновленный рейтинг ключевых персон региона. Нынешний «ТОП-100» претерпел, пожалуй, самую масштабную ротацию за последние годы. Причина кардинальной смены декораций — трансфер власти. Мартовское назначение временно исполняющим обязанности, а затем и сентябрьская победа Дениса Паслера на губернаторских выборах стали главными факторами, перекроившими политический ландшафт. Весь год элиты перестраивались под стиль управления нового главы. Чтобы оценить новую расстановку сил в истеблишменте и бизнес-сообществе, мы обратились к экспертам. Мнение активиста, председателя Совета ТОС «Академический» Дениса Каракоза.
- Можно ли сказать, что возвращение в свердловский регион нового губернатора Дениса Паслера заложило тренды внутренней политики на несколько лет вперед? Если да, то чем они заключаются?
- Да, любое обновление руководства даёт сигнал — но сигнал и реальная политика не одно и то же. Приход губернатора задаёт тон: формируется ожидание большей управляемости и прагматизма, растёт готовность элит к консолидации вокруг административных приоритетов. Управленческая консолидация – это главный тренд.
- Как поменялись принципы управления в регионе, на ваш взгляд?
- Пока рано судить о каких‑то принципиальных изменениях. Первые месяцы — это ротация кадров, взаимодействие с крупным бизнесом и муниципалитетами, попытки показать результативность в тех сферах, где эффект виден быстро. Чтобы оценить прозрачность, ответственность, мотивацию чиновников нужно чуть больше времени.
- Как вы прокомментируете «пересборку» кабинета министров региона в том составе, который сложился?
- Обновление команды показывает, что власть контролирует поле и готова менять исполнителей по мере потребности. Как новая команда будет работать, увидим уже совсем скоро.
- Как вы считаете, насколько сегодня в регионе возможны «вольности» в политическом самовыражении? Например, вологодский губернатор открывает памятник Сталину. В Свердловской области такая громкая инициатива не прошла.
- В Свердловской области главная задача — удержать социальную стабильность и не допустить ужесточения бюджетных проблем, символические жесты типа памятников — роскошь, отвлекающая от более приземлённых приоритетов.
Символические инициативы допускаются, когда они не провоцируют конфликт. У нас сейчас приоритеты — ЖКХ, бюджет, соцподдержка; памятники в эту повестку не вписываются.
- Свердловская элита – насколько она единодушна относительно целей, задач и методов реализации государственной политики сегодня?
- Элита редко бывает монолитной по сути, чаще наблюдается формальная единодушность, продиктованная страхом санкций или запросом на стабильность. В реальности она фрагментирована по экономическим интересам, сферам влияния и персональным амбициям. Но механизм управления таков, что давление сверху публичные разногласия не приветствует, таким образом меняется риторика и поведение, а не убеждения. То есть «единодушие» скорее внешний эффект, а не свидетельство согласия по содержанию политики. Если коротко. Элиты подстраиваются под сигнал власти, даже если не меняют принципиально своих убеждений.
- Что, на ваш взгляд, окажет определяющее влияние на региональную внутреннюю политику в 2026 году?
- Ключевым фактором будет экономическое положение домохозяйств: рост бедности, удорожание ЖКХ на 15% и продуктов — создают политическую динамику, которую нельзя не учитывать. Если бюджетная ситуация ухудшится, региональные власти будут вынуждены выбирать между сокращением соцрасходов и ростом социальной напряжённости, выбор этот определит всю внутреннюю политику. Второй фактор — федеральная повестка и её бюджетные приоритеты: если центр даст ресурсы — регион сможет «погасить» риски, если нет — пространство для манёвра уменьшится.
Думаю, региональная власть уже совсем скоро будет вынуждена перейти к адресная поддержка наиболее уязвимых групп, контролю над ценами на базовые услуги и продукты и инвестированию в коммуникацию с реальными лидерами общественного мнения, чтобы снижать потенциал эскалации протестных настроений.
Фактически политика регионов будет определяться не идеологией, а способностью компенсировать реальные экономические потери граждан.
